Москва давно должна была это сделать — российский историк о томосе для Украины и том, что будет дальше

O том, почему украинские православные давно должны были получить томос об автокефалии, что этому может помешать и опыт какой страны может быть полезен Украинской церкви, в интервью НАРОДНОЙ ПРАВДЕ рассказал известный российский историк и религиовед Андрей Зубов.

— За последнее время мы видели исторические события в мировом православии, например, решение Константинопольского патриархата о предоставлении автокефалии православным Украины и ответное решение РПЦ разорвать евхаристическое общение с Константинополем. На ваш взгляд, куда вся эта история идет?

— Куда все идет, я сказать не могу. Будучи оптимистом, надеюсь, что Церкви Христовы найдут общий язык между собой и договорятся. В конце концов, их объединяют не какие-то сиюминутные интересы, их объединяет сам Христос. Любая христианская Церковь, тем более православная, находится в теле Христовом. Разве могут части одного тела бороться друг с другом? Поэтому в тот момент, когда это будет понято всеми участниками конфликта, начнутся переговоры. Здесь нельзя подходить с политическими мерками, тут другая планка – евангельская. Христос прямо учит, что лучше быть обиженным, чем обижающим: требуют идти одну версту – иди две. Но если церковная администрация не способна следовать этому высокому принципу, то хотя бы договаривайтесь, беседуйте друг с другом, а не проклинайте друг друга. Христос вступал в диалог, а не проклинал.

Что касается сути вопроса, то автокефалия – естественное состояние православной церкви для Украины. В этом смысле Константинополь занял правильную позицию. Прошло почти 30 лет с момента обрушения коммунистической системы, насильственного атеизма и становления независимой Украины. При этом украинская церковь так и не получила автокефалию, значительная ее часть находилась в расколе, другая часть была частью Московской Патриархии. В то же время автокефалия — это естественное состояние церкви. В свое время, когда образовались независимые балканские государства, Румыния и Болгария, Константинополь тоже очень болезненно реагировал на провозглашение автокефалий этих поместных церквей. Это было в конце ХІХ века. Константинополь запрещал своим священникам служить вместе с болгарскими священниками. Но ситуация разрешилась. То же самое должно быть между Русской церковью и Украинской автокефальной церковью.

Но, к сожалению, и в Украине тоже идет борьба амбиций, честолюбия и тщеславия. Часто советское прошлое побуждает даже епископов мыслить политически. Это усложняет для Константинополя процесс предоставления автокефалии Украине. Но я надеюсь, что мудрый и спокойный подход, который необходим для всех сторон при предоставлении автокефалии, восторжествует и здесь.

— Такое понятие как национальная церковь, насколько это опасно или нормально?

— Это богословский вопрос. О других конфессиях мы не говорим, в каждой современной нации есть другие конфессии. Не все украинцы и русские православные, много евангелических церквей и много католиков. Невозможно, чтобы все люди веровали одинаково, как и невозможно реализовать ныне принцип Вестфальского мира 1648 года («чья власть, того и вера», — НП). Это осталось в прошлом, от этого отказалось еще в ХIX веке большинство государств, поскольку иначе — сплошное насилие над совестью людей. Право свободно выбирать свой путь спасения, или вообще не выбирать — это основополагающий элемент права человека. Никто не может поднять на это руку. Эту свободу дал Бог, и только Он ее может отобрать. Это основополагающий принцип христианского либерализма.

Поэтому говорить о национальной церкви можно только в том смысле, что на территории определенного государства конфессии имеют национальное самоуправление. Это сложная вещь. Когда-то в Константинополе два поместных собора в 1877 и 1878 годах осудили ересь «филетизма» — когда любишь нацию больше Христа и Церкви и поэтому создаешь национальную автокефальную церковь. Тогда желание иметь автокефальную церковь было осуждено как ересь, но жизнь пошла другим путем. В итоге сам Константинополь признал автокефальные церкви, а сейчас сам создает автокефальную церковь в Украине. Это то, что называется в церковной жизни принципом «икономии», когда в церковных вопросах мирятся с человеческой слабостью.

— А какие есть негативные примеры?

— Есть опасность, что власть сделает церковь частью государственной идеологии. В нацистской Германии была национальная лютеранская церковь, которая всецело поддерживала Гитлера, но была и оппозиционная церковь (Исповедующая церковь), которая противостояла Гитлеру, дала целую плеяду мучеников, из которых самый известный — пастор Дитрих Бонхёффер. То же самое было и в СССР, когда Сталин в 1943 году создал национальную православную церковь, которая ему пела осанну. Есть такая опасность и ныне, если в стране существует авторитарный режим. Но, если в стране демократический режим, а Украина стремится стать демократическим государством и частью Европы, тогда национальная церковь не страшна. Тогда она не является игрушкой в руках диктатора. Например, сейчас в Греции Элладская Православная Церковь совершенно свободна.

— Московская Патриархия могла за последние больше чем 20 лет создать автокефальную церковь в Украине?

— Думаю, она даже должна была это сделать. После того, как Украина стала независимым государством, по этому пути надо было идти. Вся проблема в том, что большинство православных украинцев было против автокефалии. Только война между Украиной и Россией изменила общественное мнение. Теперь Московский Патриархат воспринимается как церковь вражеской страны. И понятно, что люди ей не верят. Поэтому теперь уже движение к автокефалии стало не просто желательным и естественным, а необходимым и непреодолимым. Тут уж сопротивляться ему просто ошибочно и неправильно.

— Что ждет православие в случае логичного завершения процесса автокефализации УПЦ?

— Я мало верю в то, что Константинополь через месяц, в ноябре, созовет собор, где выберут патриарха и создадут автокефальную церковь. Не потому, что этого не хочет Константинополь. Думаю, там хотят, им совершенно не нужно долго «нянчить младенца», а нужно быстрее дать ему путевку в жизнь. Но есть конфликты в самой Украине, претензии отдельных архиереев, они столь велики, что отдать все на самотек – это означает вызвать не религиозную войну с Москвой, а религиозный конфликт между сторонниками автокефалии. Поэтому, мне кажется, этот процесс будет довольно долгим. Константинополь будет постепенно выстраивать реальную структуру новой автокефальной церкви. Если этот процесс будет здоровым, пройдет без значительных конфликтов, то, на мой взгляд, значительная часть приходов и монастырей Московского Патриархата в Украине постепенно перейдет в автокефальную церковь. Потому что многих прихожан и епископов в Украине от ухода из юрисдикции Московского Патриархата удерживало только то, что это был уход в раскол. Люди понимали, что такое каноническое и неканоническое, хотя во многих регионах Украины стеснялись писать, что эта церковь — Московского Патриархата, писали просто – Украинская Православная Церковь. Когда будет переход не в раскол, а в автокефальную церковь под омофором Вселенского Патриархата, многие приходы захотят перейти. Кто не захочет – останутся в юрисдикции Московского Патриархата.

— Такие случаи уже были в истории?

— Это эстонская ситуация. В Эстонии в 2002 году Москва и Константинополь договорились, что те общины, которые хотят быть под Константинополем – пусть будут под Константинополем, а кто хочет быть под Москвой – пусть будут под Москвой. Это самый правильный и разумный вариант. По-моему, об этом ныне говорит духовная и светская власть в Украине. Это разумное решение конфликта. Думаю, на востоке Украины окажутся монастыри и общины, которые не захотят рвать с Московским Патриархатом – пусть не рвут. А кто захочет в автокефалию – пусть идет в автокефалию. Если между этими двумя сообществами восстановятся дружественные отношения – это будет триумф христианской любви в Украине.

Александр Куриленко

Источник